На главную страницу

Беседа с председателем Совета министров П.А. Столыпиным.

 

Пред моим отъездом в Саратов председатель Совета министров статс – секретарь Столыпин оказал мне честь продолжительной беседы со мною, как с председателем газеты «Волга».

В исходе 3-го часа, 23 сентября, я был принят П.А. Столыпиным в его рабочем кабинете в Елагинском дворце.  


                              

- Вы выезжаете в Саратов на днях? Завидую вам. Я сохранил о Саратове наилучшие воспоминания.

С удовольствием беседую с вами, как с представителем провинциальной печати, так как именно печати провинциальной и ее развитию предаю особое значение. Задача провинциальной печати - верно и точно выражать настроение страны, ибо столичные газеты слишком много отдают места вопросам так называемой «высокой политики» и партийному политиканству, руководимому весьма часто закулисными интригами.

Сколько времени, например, было потрачено, да и до сих пор тратится на бесплодные споры о том, самодержавия ли у нас или конституция? Как будто дело в словах, как будто трудно понять, что манифестом 17 октября с высоты престола предуказанно развитие чисто русского, отвечающего и народному духу, и историческим преданиям государственного устройства? Государю угодно было призвать народных представителей себе в сотрудники. Можно ли после того говорить, что  народное представительство что – либо «урвало» от царской власти.

Еще укажу на один недостаток столичной печати. Судя по газетным статьям, можно подумать, что страна наша охвачена пессимизмом, общим угнетением. Между тем, я лично наблюдал, да и вы, я думаю, можете подтвердить, что в провинции уже не замечается подъем бодрого настроения, свидетельствующего о том, что все в России начинает понемногу втягиваться в бодрую работу.

Посмотрите на Запад. Какое положение завоевала там провинциальная печать! С не серьезно считаются общественные и правительственные круги и внимательно прислушиваются к ее голосу. Некоторые из провинциальных газет приобрели значение положительно государственное. Достаточно назвать «Kolnische Zeitung», «Konigsberger Zeitung», «Hamburger Nachtrichte» - известный орган самого князя Бисмарка.

Нельзя не отметить и того, что и у нас в России заметно стали выделяться некоторые провинциальные газеты, например, «Киевлянин», приобретший областное значение для всего Юга – Западного края. И этому отрадному явлению я предаю большое значение.

Бодрый оптимизм наблюдаемый в нашей провинции, совпадает с проведением в жизнь земельной реформы.

Я полагаю, что прежде всего надлежит создать гражданина, крестьянина – собственника, мелкого землевладельца, и когда эта задача будет осуществлена – гражданственность сама воцарит на Руси. Сперва гражданин, а потом гражданственность. А у нас обыкновенно проповедуют наоборот.

Это великая задача наша – создание крепкого единоличного собственника – надежнейшего оплота государственности и культуры – неуклонно проводится правительством.

До сих пор у нашего стомиллионного крестьянства, зависимого всегда от других, была одна лишь карьера – карьера мужика – кулака. Теперь перед ним открываются иные, более светлые горизонты. Становясь личным собственником, единоличным кузнецом своего счастья, наш крестьянин получает широкую возможность проявлять свою личную волю и свой личный почин в разумном устроении своей жизни, своего хозяйства.

До моего губернаторства в Саратове я долго жил в Западном крае. Там я имел возможность лично убедиться в преимуществах личного хуторского хозяйства. Меня поражал самый вид этих свободных хлебопашцев, бодрых и уверенных в себе.

Могу вам сообщить, что за время действия этого закона уже 7 млн. дес., т.е. целая площадь иного европейского государства, перешла к крестьянам на началах единоличного владения.

Я далек от мысли отрицать возможность известных дефектов в земельной реформе, в том виде, как она предлагается правительством. Например, может показаться спорным поднятый недавно в печати нашим саратовским представителем, графом Дм. А. Олсуфьевым, вопрос о преждевременности уничтожения института семейной собственности у крестьян. Могут, кроме вопросов спорных, оказаться и прямые недостатки в реформе. Но все подобные недостатки можно впоследствии исправить путем проверенных применением закона на опыте законодательных новелл, по примеру западных государств, где ряд дополнительных новелл к той или иной осуществленной реформе является явлением обычным.

Самый успех земельной реформы в ее осуществлении на местах уже доказывает, что она не могла быть выдумана чиновниками. Это было бы слишком высокой честью для них. Реформа эта, очевидно, отвечает потребностям самой жизни. Она может быть ошибочна в частностях; в своих основаниях она глубоко жизненна.

Между прочим, правительство опасалось, что не хватит людей для землемерных работ. Нас пугали тем, что новая армия землемеров, посланная на места, станет орудием революционной пропаганды.… Все это были одни пустые страхи. Отовсюду приходят ко мне одни только хорошие отзывы о деятельности этих молодых людей, самоотверженно отдавшихся увлекающей их самой работе землеустройства.

Кстати о чиновниках. У нас принято валить на них все зло русской жизни. Между тем я лично знаком с русским чиновником и могу сказать, что он вовсе не так уж плох. Чиновники и землевладельцы – часто одни и те же лица. Сегодня он помещик, завтра чиновник.

Итак, надо надеяться, что понемногу, естественным путем, без какого либо принуждения раскинется по России сеть мелких и средних единоличных хозяйств. Вероятно, крупные земельные собственности несколько сократятся. Вокруг нынешних помещичьих усадеб начнут возникать многочисленные средние и мелкие культурные хозяйства, столь необходимые как надежнейший оплот государственности на местах.

Сейчас у на с на очереди другая важная реформа. Я говорю о реформе местной.

Проектируемый  правительственным законопроектом  новый институт  уездных начальников встречает на местах далеко не сочувственное отношение. Нам приписывают стремление умалить авторитет уездных представителей. Это совершенно несправедливо. Исторически, традиционно сложившиеся крупная местная сила является авторитетом, который правительство ломать не приходится. Задача заключается в том, чтобы суметь скомбинировать  с этой местной властью, остающеюся в уезде первенствующею, власть доверенного, уполномоченного правительственного лица.

Наше местное управление должно бать построено по той же схеме, как и во всех других благоустроенных государствах. Посмотрите на Францию и Германию. Везде одно и то же. Внизу основой всего – самоуправляющаяся ячейка – сельская община,  коммуна, на которую возложены многие обязанности и государственные, как-то: дела полицейские, дела по воинской повинности и пр. Ни у одного государства нет материальных средств, чтобы довести принцип разделения власти правительственной от общественной до самых низов государства. Но уже в уездах везде на Западе подобное разделение. Наряду с самоуправляющими единицами во Франции – правительственные субпрефекты, в Германии – правительственные ландраты.

Нечто аналогичное необходимо создать и  в России. Пока же государственная власть объединяется у нас лишь в губернии в лице губернатора; в уезде же, кроме исправника, несущего одни лишь полицейские обязанности, такого лица нет.

В недостаточности правительственной власти в уездах я убедился на личном опыте, когда во время беспорядков 1905-1906 гг. я был губернатором в Саратове. Сомневаюсь, чтобы кто-либо мог, по совести сказать, что  существующий порядок уездного управления не нуждается в изменении.

Перехожу к земской реформе. Новое земство, по правительственному законопроекту, должно перестать быть сословным, но землевладельцы должны сохранить в нем все свое влияние. Землевладелец – это крупная культурная сила в великом деле устроения государства. Культурный землевладелец и впредь должен оставаться яркой лампадой, распространяющий на далекое расстояние свой живительный свет.

Напрасно опасаются, что в случае принятия законопроекта старые, испытанные земские работники, создавшие в течение 40 последних лет нынешнее земство, будут заперты новыми новыми лицами. Они будут ими не заперты, а подкреплены.

Я уже говорил вам, что оптимизм провинции не находит достаточного отклика  у нас в столице. Даже и нынешний исключительный урожай не в состоянии подбодрить наших неисправимых столичных пессимистов. Но и помимо урожая есть еще и другие, не менее очевидные основания для уверенности  в неисчерпаемых ресурсах нашей страны.

 Если мы вспомним, что правительство лишь в1905 – 1906 гг. серьезно задувалось над судьбою нашего денежного обращения, то не вправе ли мы изумляться тому, что уже через 3 года, в 1909 г., наши государственные доходы столь значительно превысили все сметные предположения? Добавьте к этому, что огромный урожай этого года еще не реализован.

Правда, доходы от винной монополии сократились в настоящем году на несколько миллионов, но это можно лишь приветствовать в интересах общегосударственных, как несомненный признак уменьшения пьянства. С другой стороны, одновременно сильно повышается доход от крепостных пошлин.

Это ли не служит доказательством того, что народ наш, так легко пропивавший ссуды, свою собственную сбереженную копейку предпочитает затрачивать на покупку драгоценной для него земли?

Таков диагноз министерства финансов, и я не могу вместе с ним не признать в этом отрадном явлении уменьшение пьянства и заслуги депутата Челышева. Его фанатичная проповедь, по крайней мере, на поволжские губернии, несомненно, оказало свое влияние.

Вы приезжаете в Саратов в значительные для края дни. У вас открывается университет.

Знаете ли вы, что нас и в этом вопросе старались напугать. Нам говорили: «Ведь для процветания наук требуется центр, наиболее спокойный. Как правительство могло избрать Саратов? Где вы основываете университет!»

Однако я уверен, что жизнь вашего университета потечет нормально, что молодежь займется делом. К тому же значительная часть смуты в наших учебных заведениях шла от инороднического элемента. В Саратове этого элемента будет немного.   

Вот высокая задача для газеты университетского города: сделайте нашу молодежь, наконец, патриотической! Развейте в ней чувство здорового, просвещенного патриотизма!

Я недавно был в Скандинавии. Как приятно поразил меня вид тамошней молодежи, одушевленно и гордо проходившей стройными рядами, с национальными флагами, перед любовавшимися ими иностранцами – туристами.   


Прощаясь со мною, председатель Совета министров, как бы резюмируя высказанные им мысли, произнес:

- Итак, на очереди главная наша задача – укрепить низы. В них вся сила страны. Их более 100 миллионов! Будут здоровье и крепкие корни у государства, поверьте, и слова русского правительства совсем иначе зазвучат перед Европой и перед целым миром.

Дружная, общая, основанная на взаимном доверии работа - вот девиз для нас всех, русских.

Дайте государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России!

Николай Гарвей

Волга (Саратов), 1909, 1 октября

 

Hosted by uCoz